SLOVO FOUNDATION RESOURCES: THE BIBLE TRANSLATOR

Время от времени каждому переводчику Библии приходилось обращаться к комментариям по поводу трудных мест, и он с удивлением обнаруживал, что после прочтения всех комментариев интересующий его отрывок кажется таким же непереводимым, как и в начале.

Это совершенно не значит, что комментарии в большинстве своём бесполезны и при переводе можно обходиться без них. Совсем наоборот. Не следует браться за перевод какого бы то ни было отрывка без предварительного прочтения двух или более общепринятых комментариев. Однако практически все комментарии страдают важным изъяном, поскольку не помогают решать многие проблемы, с которыми сталкивается библейский переводчик, что объясняется тем, что при анализе не учитываются грамматические категории иностранных языков.

На первый взгляд вторая часть Мк 1:4 кажется относительно простой --- "проповедуя крещение покаяния для прощения грехов" (Син. пер.), но многие переводчики раздумывают над этим предложением часами, пытаясь понять его до конца, чтобы правильно передать на другой язык. Большинство комментариев оказываются практически бесполезными, потому что они очень мало или совсем ничего не говорят о конкретных трудностях, которые встают перед переводчиком в данном стихе. Они подробно описывают исторический контекст, в котором проповедовал Иоанн, возможный обряд (обряды) крещения, значение слова "покаяние" и вероятную связь "отпущения грехов" с "крещением покаяния"; однако эти обсуждения ведутся с использованием рабочих богословских понятий и представляют мало пользы с точки зрения конкретных рекомендаций по переводу данного типа предложений, если только по счастливой случайности в местном языке не обнаружатся эквивалентные существительные и предлоги.

Большинство комментариев предназначены для людей, чьё знание английского языка подразумевается как само собой разумеющееся, и непригодны для тех, кому необходимо передавать библейские истины на языки, не обладающие грамматическими частями речи или типами языковых конструкций английского языка. Во многих языках нет эквивалентов для таких слов как "крещение", "покаяние", "отпущение" и "грех". Эти слова скорее описывают процессы или свойства процессов, а не называют конкретные объекты. Самыми ближайшими эквивалентами этих слов в большинстве языков являются глаголы или прилагательные, а не существительные. Ради справедливости нужно отметить, что в некоторых случаях можно образовать существительные из родственных глаголов или прилагательных, но эти вновь созданные слова часто выглядят искусственно и нелепо. Возможно в изолированной позиции они и будут иметь смысл, но они часто теряют его, когда соединяются при помощи предлогов с другими словами в словосочетание. Некоторые языки почти не используют предлогов, а иные и вовсе обходятся без них.

Библейский переводчик должен делать больше, чем просто подыскивать соответствия для каждого небольшого слова или словосочетания. Он должен уметь соединять такие единицы в идиоматически переведённые части предложений и предложения. Он должен анализировать основные единицы значения и определять отношения между этими единицами не только при помощи соответствующих частей речи (подбирая существительные для существительных, предлоги для предлогов и т.п.), но и создавая совершенно иные синтаксические конструкции.

Во многих языках мира большинство процессов, например, "слышание", "спасение", "похвала", "воскресение", а также многие абстрактные свойства (т.е. части событий

Слово "события" здесь используются в полуфилософском смысле, обозначающем всё, что происходит, включая, конечно, состояния бытия и субъективное отношение к чему-либо.

Давайте более внимательно рассмотрим смысловые единицы второй части Мк. 1:4, но чтобы несколько упростить наше обсуждение, представим её в виде целого предложения, а именно "Иоанн... проповедовал крещение покаяния для прощения грехов". Нашим первым шагом будет определение первостепенных смысловых единиц. (Это подразумевает также признание того, что существуют второстепенные единицы, которые указывают на отношения между первостепенными единицами). Мы, возможно, согласимся с тем, что в отношении смысла первостепенными являются слова "Иоанн", "проповедовал", "крещение", "покаяние", "прощение" (греч. aphesis) и "грехи". Второй этап заключается в том, чтобы распределить эти слова по классам, т.е. на 1) объекты, 2) процессы, 3) абстрактные характеристики (возможны комбинации данных семантических

"Семантический" означает "имеющий отношение к значению". Семантикой является научное изучение значения.

Весь этот анализ может показаться излишне сложным и однообразным, но является абсолютно необходимым для третьего этапа нашей работы, т. е. для определения того, какие объекты (эксплицитно выраженные контекстом или подразумеваемые) участвуют в процессах, а какие относятся к абстрактным характеристикам. Они могут быть описаны следующим образом:

2. "Крещение": Иоанн крестит и те, кто покаялся крестится. Обратите внимание, что в этом примере мы должны указать не только на того, кто совершает действие, но и на того, над кем это действие совершается (т.е. цель процесса крещения).

3. "Покаяние": Те, кто слышат Иоанна, это те, кто раскаиваются. Этот факт подтверждается контекстом. Слово "Иоанн" является эксплицитно выраженным, тогда как субъект процесса покаяния скрыт (т.е. подразумевается контекстом).

4. "Прощение": Бог дарует прощение и покаявшиеся люди прощены. Обратите внимание, что "Бог" подразумевается общим библейским контекстом, а не данным отрывком. Мы также можем сказать, что"грехи" прощены, поскольку глагол "прощать" имеет два объекта: косвенный и прямой, т.е. прощать ему его грехи. Тем не менее, на третьем этапе мы рассматриваем лишь объекты, которые участвуют в процессах, и не пытаемся определить отношения между процессами и абстрактными характеристиками. Этим мы займёмся позднее.

5. "Грехи": Грехи принадлежат тем, кто раскаивается.

Четвёртый этап нашей работы заключается в том, чтобы соотнести различные первостепенные компоненты. Лучше всего это сделать, объединив в первую очередь наименее включённые элементы, и затем постепенно дойти до целого выражения.

В описательной лингвистике это означает следовать группам ближайших членов предложения.

1. "Прощение" и "грехи". "Грехи" --- это прямой объект процесса "прощения" (в греческих грамматиках это сочетание называется объектной генетивной конструкцией.) Если глагол "прощать" требует исполнителя действия (т.е. того, кто выполняет процесс), тогда это выражение следует перевести как "Бог прощает грехи". Если же, наоборот, глагол "прощать" используется в пассивной форме, в случае чего прямой объект превращается в подлежащее, то выражение может переводиться "грехи прощены".

2. Мы не можем сказать с уверенностью, к чему следует отнести выражение "грехи прощены". Возможно, его должно воспринимать вместе с "покаянием". Иными словами, Иоанн проповедовал покаяние, которое должно привести к прощению грехов. Однако вполне вероятно, что "прощение грехов" следует понимать как часть целой фразы "крещение покаяния". Ни одна экзегетическая методология не может разрешить данный тип двусмысленности, поскольку она присуща самому греческому тексту. Возможно, было бы гораздо проще, если бы мы соотнесли в первую очередь "крещение" и "покаяние", а затем соединили бы это сочетание с "грехи прощены". Тем не менее, после того, как мы пройдём этапы работы в соответствии с данной трактовкой, мы должны указать на отличия работы, которая основана на другой трактовке.

"Крещение" и "покаяние". Комментарии называют родительный падеж греческого существительного metanoia (переводимого как "покаяния") качественным или описательным генетивом. То есть, процесс "покаяния" характеризует или описывает процесс "крещения". Эта схема подходит для тех языков, в которых есть такой предлог как английское "of" или русский родительный падеж, но что делать с теми языками, которые не имеют таких удобных предлогов или падежей, а тесную связь между данными процессами необходимо показать?

Мы можем задать себе вопрос: "Как именно может процесс "крещения" быть описан процессом "покаяния""? Если мы предположим, что "покаяние" является определяющим свойством "покаяния", то получится, что "покаяние" должно предшествовать "крещению". "Крещение" должно предваряться или быть обусловлено "покаянием". Это значило бы, что Иоанн крестил только в том случае, если люди покаялись. Тем не менее, мы едва ли вправе утверждать, что "Иоанн проповедовал, что он будет крестить людей, если люди покаются". Скорее он говорил, что люди должны и покаяться и креститься. Но если покаяние определяет крещение , то его нужно воспринимать как то, что предшествует крещению и тесно с ним связано. Предварительно мы могли бы перевести эту связь как "покайся и будь крещён".

Мы должны использовать активную форму глагола "каяться" в первом глаголе и пассивную "будь крещён" во втором, чтобы у нас был один и тот же семантический объект в качестве грамматического подлежащего обоих процессов. В то же время выбор такой структуры отчасти зависит от того, какую связь мы обнаружим между глаголом "проповедовать" и остальной частью предложения.

3. "Покайтесь и креститесь" и "грехи прощены". Наша задача на данном этапе состоит в том, чтобы определить связь между этими двумя выражениями, которая в греческом тексте указывается предлогом eis. Этот предлог обычно переводится предлогом "в", но имеет ещё ряд значений, таких как "к", "на", "для" "среди", "пока" и "в отношении". Определить точные отношения между этими двумя процессами достаточно сложно. Мы можем считать, что греческий eis указывает на результат, т.е. получается, что "крещение покаяния" приводит к "прощению грехов". Однако eis может также означать цель "крещения покаяния", а именно, что оно служило для "прощения грехов". Русский предлог "для" может подразумевать эту двусмысленное соединение цели и результата. В версии RSV мы находим предлог "for", который указывает на цель. Возможно, что в некоторых языках мы обнаружим такой двусмысленный предлог, союз или выражение, при помощи которых мы можем соединить эти два процесса, однако, как правило, воссоздать такую неопределённость, как это можно сделать в греческом, русском или английском языках, почти невозможно. Все языки в той или иной степени имеют такие двусмысленные средства выражения, но они редко совпадают. В русском языке мы можем использовать союз "чтобы" и перевести часть этого стиха как "покаяться и креститься, чтобы их грехи были прощены". В данном варианте подчёркивается цель.

Следует отметить, что на четвёртом этапе мы представили слова "грехи" и "прощение" в форме "грехи прощены". Однако, поскольку мы решили образовать союзное словосочетание с "чтобы", выделяя тем самым значение цели, мы вынуждены ввести сослагательную форму "были прощены".

Мы ввели в наш вариант перевода местоимение "их", чтобы указать связь между людьми, которые "каятся" и "крестятся" и теми, кто имеют грехи. Раз мы перевели эти процессы посредством глаголов, мы вынуждены указать более точную связь между субъектами глаголов и обладателями грехов. Если же мы используем существительные как в Синодальном переводе "крещение покаяния для прощения грехов", точно определить тех, кто кается, и тех, кто имеет грехи, довольно непросто, поскольку эти сведения в контексте проявляются имплицитно. Тем не менее, как только мы изменяем части речи, т.е. используем не существительные, а глаголы, мы делаем эксплицитным то, что раньше лишь подразумевалось.

Возможно, некоторые будут возражать против подобной методологии и настаивать на том, чтобы было сделано толкование. Это возражение справедливо, причём оно может быть отнесено к переводу любого стиха Писания. Библейский переводчик, которому кажется, что в процессе перевода он никогда не занимается толкованием, может быть уверен, что так или иначе он вовлечён в произвольное толкование. Только осознавая, чем именно мы занимаемся, и точно зная, что наше толкование подкрепляется контекстом, мы можем сделать достоверный, умный перевод. Если грамматические требования другого языка вынуждают нас вставлять местоимения там, где в греческом языке их нет, мы можем быть уверены, что поступаем правильно, поскольку того требуют правила языка, на который осуществляется перевод. Поступить иначе было бы абсолютно ошибочно. Мы не можем избежать таких добавлений и мы не должны думать, что они порождают произвольное толкование.

4. "Проповедовал" и "покаяться и креститься, чтобы их грехи были прощены". Теперь мы должны соотнести процесс проповеди с остальной частью предложения. Первым существенным наблюдением является то, что подлежащие этих действий различны. "Иоанн" является подлежащим к "проповедовал", а те, кто слышат его проповедь являются подлежащими к действиям "каяться и креститься". Наше второе наблюдение за связью между этими процессами касается того, что слова "покаяться и креститься" представляют собой суть проповеди, а грамматически прямой объект глагола. Если мы определим различные грамматические субъекты данных процессов (т.е. семантические объекты, которые выполняют роль "исполнителей" данных действий), мы можем перевести это высказывание так: "проповедовал, что люди должны покаяться и креститься, чтобы их грехи были прощены".

Другое объяснение отношений между процессами

Во втором пункте предыдущего раздела мы предположили, что если "прощение грехов" относится к "покаянию", а не к "покаянию и крещению", то следует поменять местами пункты 2 и 3, а 1 и 4 оставить на прежнем месте.

Во втором пункте мы пришли к выводу, что на основании анализа значения греческого предлога eis "покаяние" можно также отнести к "прощению грехов". В таком случае окончательный перевод этого отрывка звучал бы "покаяться, чтобы их грехи были прощены".

Такое толкование требует, чтобы слово, означающее процесс "покаяться", было расположено рядом с придаточным "чтобы их грехи были прощены". Мы не могли бы использовать порядок слов такой как "покаяться и креститься", чтобы указать на то, что "покаяние" определяет крещение. Однако мы можем подчеркнуть временную последовательность (а следовательно, и важную связь), построив фразу следующим образом: "креститься после того, как они покаялись, чтобы их грехи были прощены". Такое словесное оформление выглядит не вполне удачно, поскольку оно не даёт чёткого указания на то, что покаяние было частью проповеди Иоанна. Таким образом, когда целое предложение переводится как "проповедовал, что люди должны креститься после того, как они покаялись, чтобы их грехи были прощены", мы утрачиваем определяющий характер "покаяния" и сводим его исключительно ко временным отношениям. Некоторым переводчикам, возможно, захочется заменить временные отношения условными и перевести так: "проповедовал, что люди должны креститься, если они покаются, чтобы их грехи были прощены". Такой вариант почти так же нежелателен. Мы должны пытаться там, где возможно, подыскивать наиболее близкое соответствие между эксплицитными чертами оригинала и эксплицитно выраженными единицами нашего перевода. Введя эксплицитно выраженную связь с помощью союзов "после того, как" и "если", мы всё дальше удаляемся от оригинального текста.

Другим способом хотя бы частично решить нашу проблему является изменение порядка слов (как во втором пункте предыдущего раздела), чтобы придаточное "чтобы... прощены" зависело только от "покаяния", например, "проповедовал, что они должны покаяться, чтобы их простили, и что они должны креститься". Однако в данном случае существует слишком большая опасность того, что в этом типе перевода читатель будет воспринимать "прощение" и "крещение" как два равных, независимых процесса, вместо того, чтобы относиться к "крещению" как к части послания проповедника.

Отношение некоторых переводчиков к данному типу экзегетического анализа основных значений и связей остаётся скептическим и отрицательным. Для них он кажется слишком сложным и непрактичным. Такая точка зрения вполне оправдана при работе со многими языками, и существуют переводчики, которые автоматически проходят все названные выше этапы путём хитрых умозаключений, которые приводят к быстрым и успешным решениям. С другой стороны, практически все переводчики чувствуют нужду в какой-либо методике, которой они могли бы сознательно следовать при анализе особо сложных отрывков. Использовать её даже для нескольких труднопереводимых мест было бы очень полезно, и овладение ею сэкономило бы время и силы, затрачиваемые при работе с конкретным языком.

Переводчик сразу понимает, какие типы слов присутствуют в данном языке, чтобы с их помощью переводить различные семантические зоны. Ему может не потребоваться определять соответствующую глагольную форму для каждого процесса, поскольку некоторые процессы могут быть обозначены существительными. Тем не менее, он обнаружит, что предлагаемая здесь методология имеет ряд положительных свойств, без которых, если постепенно начинаешь овладевать ею, всё труднее будет обойтись. Лучше оценить значение этой методологии нам поможет классификация семантических единиц, а также примеры применения её к нескольким отрывкам.

Различных классификаций семантических единиц (т.е. единиц значения) существует ровно столько, сколько тех, кто пытался писать на эту тему. Многие из этих классификаций либо чересчур сложны, либо излишне философичны. В большинстве своём они представляют небольшую пользу для библейского переводчика, поскольку создавались, ориентируясь на английский язык (или индо-европейские языки), и поэтому для других языковых структур являются малопригодными.

Классификация, которую предлагаем мы, появилась в результате многочисленных попыток найти практичный способ (1) разграничения определённых классов единиц и (2) объединения единиц, которые имеют общие характеристики.

Главным делением в нашей классификации семантических единиц является деление на (1) первичное и (2) вторичное. Мы можем назвать "первичные единицы" "безотносительными единицами", а "вторичные единицы" могут быть определены как "относительные единицы". Первичные единицы включают (а) конкретные объекты, (б) процессы и (в) абстрактные свойства, так же как и комбинации этих подклассов первичных единиц. Вторичные единицы являются относительными, например, единицы (а) места: "над", "на", "в", "под", "перед", "за", "через", "рядом", "вокруг", "к", "от", "из"; (б) времени: "до", "после", "во время", "в", "когда", "пока"; (в) уступки: "хотя"; (г) условия: "если", "при условии"; (д) добавления: "и"; (е) взаимного исключения: "или"; (ж) причины: "поскольку", "потому что"; (з) цели: "чтобы", "для" и (и) результата: "для того, чтобы".

Конкретные объекты в языке обычно обозначаются существительными (т.е. соответствиями во многих языках являются существительные), но мы также должны включать в эту группу все местоимения (независимые, как в английском языке, или встроенные в глагол, как в греческом), которые указывают на такие объекты. Когда мы анализируем какой-либо отрывок, существительные удобно разбить на одушевлённые и неодушевлённые. Одушевлённые (т.е. живые) объекты (т.е. исполнители действия) могут участвовать в гораздо большем числе процессов, чем неодушевлённые. Примерами неодушевлённых существительных могут быть такие слова как "город", "гора", "море", "солнце", "луна", "звёзды", "виноградная лоза", "пшеница", "просо", "серебро", "золото", "рынок", "песок" и "идол". Одушевлённые существительные могут включать "мужчину", "женщину", "осла", "Бога", "Господа", "льва", "волка", "отца", "мать" и "сына". Слова типа "рука", "сердце" имеют двоякое употребление. Как правило, они не используются как инициаторы действия, т.е. так, как одушевлённые объекты, но в библейских фигурах речи они часто используются таким образом, как будто действие совершают они сами.

Процессы могут быть разделены на два класса, что очень удобно: (а) те, которые обычно требуют после себя семантическое дополнение (грамматический объект), (б) те, которые чаще используются без такого объекта. Первый тип часто называют "переходным", а второй "непереходным". Тем не менее, в рамках одного языка часто случается частичное совпадение (т.е. одно и то же слово может быть переходным в одном контексте и непереходным в другом, например, в русском языке "любить Бога" и "способность любить"). В этом отношении между языками часто бывают расхождения. Тем не менее, мы можем предложить примеры некоторых слов, которые попадают в различные категории: (а) переходные (с объектом): "толкать", "заставлять", "видеть", "вести", "помогать", "спрашивать", "верить", "хвалить"; (б) непереходные (без объекта): "плыть", "бежать", "спать", "забираться", "проснуться", "двигаться", "прыгать", "сидеть" и "стоять". Это разделение для нас представляет значение в том смысле, что для переходных процессов нам необходимо определить и субъект и объект, а для непереходных только субъект.

Абстрактные свойства включают условия, качества, состояния бытия. Всё это свойства объектов или процессов или событий, включающих объекты, которые участвуют в процессах. Эти свойства являются абстрактными, поскольку они не связаны с какими-то конкретными событиями, но являются качествами или свойствами многих событий, которые имеют по крайней мере одну общую черту. Например, Например, нет объекта, который мы бы могли определить как "красота". Напротив, мы думаем о "красоте" как о свойстве (или наборе свойств), которая, по нашему мнению, присуща многим объектам и/или процессам. "Время" не является объектом или процессом (в том смысле, в котором мы понимаем здесь объект или процесс), но оно является абстрактным свойством ряда событий. Следующие семантические единицы могут быть отнесены к абстрактным свойствам: "добро", "красота", "сердитый", "святой", "ненависть", "справедливый", "возможный", "время", "возраст", "чистый", "плохой", "истинный", "высокий", "низкий", "достойный" и "старый".

Следует отметить, что этот перечень включает и существительные, и прилагательные. Мы могли бы дать в списке обе формы, например, "добро" и "добрый", а также "красота" и "красивый", но ограничились наиболее простыми формами этих семантических единиц.

Если бы наша классификация могла быть ограничена перечислением этих трёх классов первичных (безотносительных) единиц, всё было бы достаточно просто. Проблема состоит в том, что мы встречаемся с многочисленными комбинациями данных единиц, которые включают: (1) свойство-процесс, (2) свойство-объект, (3) объект-процесс и (4) объект- свойство-процесс.

Примером свойства-процесса является слово "очищать". Свойством в данном случае является состояние быть "чистым", а процесс состоит в том, чтобы объект получил это состояние. Точно так же "оправдать" означает "сделать кого-либо невиновным". На языке юриспруденции это значит "объявить кого-либо невиновным". И в том, и в другом случае мы имеем дело с сочетанием свойства и процесса. Примерами такого сочетания могут быть слова "освящать", "благословлять", "украшать" и "возвышать". Некоторые единицы, являясь одной частью речью, имеют одно значение, а когда они используются в качестве другой части речи, то приобретают другое значение. "Гнев" в качестве существительного является свойством, а "гневить" (в качестве переходного глагола) представляет собой сочетание свойства и процесса. "Стыд" в качестве существительного является свойством, но "стыдить" в качестве глагола будет свойством-процессом. Подобным образом, "грех" --- это свойство, а "грешить" --- свойство-процесс.

Мы обнаружим, что большой процент единиц, означающих свойство-процесс, должен переводиться на другие языки выражениями, а не отдельными словами, поскольку семантическая нагрузка этих слов довольно сложна. То есть она включает две фазы: процесс и получающееся в результате свойство. Обнаружить в одном слове оба значения --- дело нелёгкое. Мы часто передаём слово "освящать" сочетанием "приводить к святому состоянию".

Единицы, означающие свойство-объект, можно проиллюстрировать таким словом, как "мера". В качестве абстрактного свойства оно означает протяжение в пространстве или во времени. Однако это слово может также обозначать сосуд определённой величины, например, "мера пшеницы". В своём втором употреблении данное слово представляет собой объект. Слово "свет", если оно указывает на определённый источник света, обозначает объект, но когда оно указывает на абстрактное свойство объектов или событий, то является свойством. Слово "враг" может одновременно указывать на объект (человека) или характерное свойство человека (враждебность). Во многих языках такие слова, как "враг" должны быть переведены предложением, в котором и объект и процесс эксплицитно указаны, например, "человек, который ненавидит". Слово "друг" представляет собой такой тип семантических единиц.

Наиболее распространённым комбинированным типом единиц является тип со значением объект-процесс. Слово "посланец" указывает на объект, но также и выражает идею того, что этот объект послали для получения сведений (процесс). Слово "плотник" обозначает объект (человека) и характерный процесс, в который этот объект вовлечён, например, строительство домов. "Царь" указывает на человека как на объект и вместе с тем обозначает идею правления. Простое слово "ноша" может иметь двойную смысловую нагрузку, обозначая: (1) объект и (2) тот факт, что объект давит на свою опору. Разногласия по поводу "слова" в выражении "слово Божие" зависят от того, что конкретно имеется в виду. Некоторые признают наличие только объекта, таким образом отождествляя "слово" с Библией. Другие видят в нём только процесс и настаивают на его откровенческой природе, не соединённой с физическими объектами. Есть также и третья группа, которая пытается соединить (хотя довольно безуспешно) эти две стороны слова как объекта-процесса. Вообще говоря, "слово" представляет собой и объект, который был явлен в откровении, и сам процесс откровения.

Единицы, означающие объект-процесс очень часто передаются описательными выражениями, которые соединяют в себе указание на объект и описание процесса. "Ученик" --- это "тот, кто учится"; "апостол" --- "тот, кто послан"; "рынок" --- "место, где люди торгуют и покупают"; "последователь" --- "тот, кто следует". Быстрое определение единиц со значением объект-процесс может значительно сэкономить время перевода, поскольку переводчик будет сразу искать глаголы, которые передали бы процессы, и существительные с местоимениями для выражения объектов.

Некоторые смысловые единицы в классификации попадают в графу объект-процесс-свойство. Слово "Утешитель" указывает на объект (Святой Дух)

Хотя Святой Дух отличается от конкретных объектов, таких как "мужчина", "дерево", "камень" и "звезда", Его всё же можно отнести к классу объектов (а не свойств), поскольку Он участвует в процессах так же, как и одушевлённые существа. Иными словами, Он обладает личностными чертами.

Слово "мёртвый" в выражении "мёртвые"может быть отнесено к группе смысловых единиц объект-процесс-свойство. Он указывает на людей (объект), которые умерли (процесс), и в результате этого стали обладать свойством (состоянием смерти).

В любой классификации семантических явлений мы неизбежно встречаем много неоднозначных единиц, которые подпадают под один или другой класс и, кажется, содержат в себе равнозначные аспекты обоих. Это не умаляет достоинств нашей классификации. Это значит только, что такая классификация характерна для всех социальных явлений, в которых мы всегда можем найти не только определённые чётко выраженные созвездия связей, но и многочисленные маргинальные единицы и частые частичные совпадения.

Проанализировав различные аспекты методики, предложенной в данной статье, вначале в отношении Мк.1:4, а затем в более теоретическом плане, мы хотим рассмотреть её применение к довольно трудному отрывку, каким может считаться Рим. 1:4--5. Мы будем более или менее строго следовать описанным этапам и предложим варианты перевода, которые довольно точно сравнивают семантические классы единиц. Подобный перевод не должен считаться проявлением изобретательности, поскольку мы обнаружили, что это именно то, что мы встретим в целом ряде языков Латинской Америки, и миссионеров без сомнения заинтересуют многочисленные параллельные места из их собственного опыта перевода.

Перевод Рим. 1:4--5 в переводе версии Короля Иакова звучит следующим образом: "И открылся Сыном Бога в силе, по духу святыни, через воскресение из мёртвых, (5) Через Которого мы получили благодать и апостольство, для послушания вере всех народов, ради Его имени." Это более или менее буквальный перевод Textus Receptus. Обратите внимание, что в лучших греческих текстах фраза "о Иисусе Христе Господе нашем" находится в конце 4 (как в Синодальном переводе), а не 3 стиха. Чтобы читателю было легче, мы не будем объединять в группы различные классы слов, а разберём каждое слово или выражение по очереди. Тем не менее, вначале мы проанализируем первичные семантические единицы (безотносительные), а затем вторичные (относительные). В нашем разборе мы соединяем этапы 1 и 2.

3. "Бог": объект 4. "сила": абстрактное свойство. Во многих языках человек не может "иметь силу", но может "показать себя сильным" или "делать что-либо сильно".

5. "дух": это слово не выделено заглавной буквой, и поэтому его можно считать абстрактным свойством. Хотя практически все экзегеты едины во мнении, что это слово имеет в виду Святого Духа, и семантически его следует рассматривать как объект.

8. "мёртвые": объект-свойство или объект-процесс-свойство (см. предыдущий разбор).

12. "благодать": процесс-свойство. Если греческое слово charis в этом контексте указывает на акт проявления благодати, тогда эта семантическая единица означает процесс. Если же, однако, оно указывает на состояние, которое в итоге испытывает верующий человек, тогда оно является характеристикой.

13. "апостольство": процесс, в результате которого некоторые люди становятся апостолами, .е. "посланными"

15. "вера": объект или процесс. Если "веру" понимать как свод систематизированных правил, тогда значением будет объект. Если же в греческом языке в данном случае подразумевается такая вера, которая характеризует определённые аспекты послушания, тогда эта семантическая единица означает процесс. Мы имеем основания сомневаться, что во времена написания Нового Завета слово "вера" использовалось в значении свода доктрин. Гораздо более вероятным представляется, что греческий родительный падеж от pistis является качественным генетивом, который указывает на то, что послушание является свойством веры.

19. "имя": объект. В Библии слово "имя" обычно используется в качестве слова-заместителя, которое указывает на лицо.

Б. Вторичные единицы (в порядке употребления): "и", "в", "по", "через", "из", "через", "и", "для", "ради". Обсуждение значимости этих относительных единиц лучше всего даётся в пунктах 3 и 4, в котором мы определяем связи между различными процессами, объектами и абстрактными свойствами.

На третьем этапе, задачей которого является определение связей между объектами с одной стороны и процессами и абстрактными свойствами с другой, удобнее будет перечислить процессы и абстрактные свойства, а затем выделить объекты, которые участвуют в этих семантических единицах или связаны с ними.

1. "открылся": эта возвратная форма глагола имеет своим грамматическим подлежащим "Который (т.е. Сын Свой)" из 3 стиха. В языках, которые не могут образовать возвратные или страдательные формы (а таких языков в мире много), мы должны определить семантические объекты, относящиеся к активному процессу "открытия". На основании контекста мы имеем право считать "Бога" исполнителем процесса "открытия", "Своего Сына" или "Иисуса Христа" (ст. 3) первым объектом, "Сына Бога" вторым объектом. В данном контексте первый и второй объекты находятся в тех же отношениях к другу другу как субъект и сказуемое в предложении Иисус Христос --- Сын Божий.

2. "сила": этим абстрактным свойством может обладать "Сын Бога", или же это слово может указывать на способ "открытия". В греческом языке в этом вопросе нет ясности, поэтому эту часть предложения каждый может истолковывать по-своему: либо Сын Бога обладал силой, либо Он открылся с силой.

3. "святость": это абстрактное свойство характеризует Святой Дух.

4. "воскресение": Иисус Христос восстал из мёртвых.

5. "получили": грамматический субъект "мы". В большом количестве языков в данном контексте невозможно использовать эквивалентный глагол со значением "получить". Можно получить объект, такой как "деньги", "одежду", "дерево", но получить процесс или абстрактное свойство, такое как апостольство или благодать невозможно. В смысловой единице "получить" заложено определённое пассивное значение, поскольку активным исполнителем действия является тот, кто даёт, а грамматическим подлежащим

в действительности является один из объектов процесса, другим же объектом служит слово, означающее полученную вещь.

6. "благодать": Бог является субъектом процесса благодати. Мы же являемся теми, кто получает эти дары (т.е. мы объект

Слово "объект" здесь, как и во всей статье, используется исключительно в грамматическом смысле и не имеет ничего общего с богословскими рассуждениями.

7. "апостольство": Бог является субъектом процесса "послания". "Мы" --- это те, кого послали.

8. "послушание": те, кто слушаются, --- это представители "всех народов".

9. "вера": если "веру" понимать как процесс, тогда верят те, кто слушаются. Если же "вера" --- это свод религиозных правил, тогда она является объектом процесса послушания.

Четвёртый этап, который отчасти является расширением второго этапа, объединяет все значимые единицы в том отношении, что они представляют собой последовательные уровни более включённых сочетаний. Однако, вместо того, чтобы перечислять все последовательные комбинации по порядку, исходя из их структуры, для нас более премлемо разобраться с более крупными единицами и предложить, каким образом их можно было бы объединить. Чтобы определить каждый кусок текста по очереди, мы сначала дадим текст по Авторизованной версии, а затем обсудим все возможные способы перевода.

а. Если мы используем страдательную форму глагола и относим "силу" к одному из свойств "Сына Бога", тогда мы можем передать этот отрывок как "и Он открылся Сыном Бога

В связи с отношениями притяжательности между "Богом" и "Сыном" редко возникают грамматические трудности, поэтому мы эти отношения не обсуждаем.

б. Если мы используем действительную форму глагола и относимся к "силе" как к свойству "открытия", мы можем предложить такой вариант перевода --- "и Бог своей силой открыл, что Он Его Сын". Действительный залог требует наличия эксплицитно выраженного подлежащего "Бог".

в. Если мы используем действительную форму глагола и относим "силу" к "сыну", то мы могли бы получить следующее --- "и Бог открыл, что Он Его Сын, Который силён" (или Его сильный Сын), хотя мы должны объяснить, что данный вариант перевода не означает, что у Бога есть другой сын, который слаб.

г. Есть ещё одна возможность использовать страдательный залог глагола, а "силу" отнести к процессу "открытия", например, "и Он в силе открылся Сыном Бога".

На первый взгляд эта фраза кажется досточно понятной, однако более пристальный разбор показывает, насколько неоднозначной она является. Мы не можем сказать точно, как именно Святой Дух связан с тем, о чём говорится в предшествующей части. Является ли Он Тем, Кто Открыл Сына Бога? Имеет ли Он отношение к "силе"? Получается, что данный отрывок не имеет однозначной трактовки. В тех языках, где нет грамматического эквивалента предлогу "по", переводчики вынуждены были перефразировать данное выражение так: "Святой Дух показал это", указывая на откровение об Иисусе Христе, как Сыне Божьем.

Если Святой Дух рассматривать как вторичного исполнителя действия, тогда воскресение лучше всего объяснить как средство, посредством которого Христос открылся Сыном Бога. Соответствующим вариантом передачи этой мысли было бы --- "тем, что Он восстал из мёртвых" (или "из числа тех, кто мёртв").

4. "Через Которого мы получили благодать и апостольство"

Если мы "благодать" и "апостольство" включим в разряд глагольных процессов (что часто необходимо), мы должны будем сделать "мы" объектом этих процессов и придать действию (которое заключено в форме "получили") обратное направление. Если в качестве примера мы возьмём эквивалент к слову "благодать" из боливийского языка кечуа, а именно "пожелать добра", то переведём эту часть предложения как "Он пожелал нам добра и сделал нас посланными".

а. Если "веру" трактовать как процесс, мы можем перевести данный отрывок следующим образом: "чтобы люди среди всех народов могли поверить и повиноваться".

б. Если же под "верой" понимать цель "послушания", мы можем перевести его как "чтобы люди среди всех народов могли повиноваться тому, во что они верят".

Это последнее словосочетание относится ко всему предшествующему действию получения благодати и апостольства для послушания веры. Эта мысль в различных языках может быть выражена отдельным предложением, которое начинается с местоимения, указывающего на только что описанные события, например, "это было ради Него" (или "для Него").

Одним из возможных вариантов перевода этих двух стихов (здесь мы выбираем только один их многих вариантов, предложенных в предыдущих разделах) может быть --- "Он открылся Сыном Бога, имеющим силу. Святой Дух показал это тем, что Он поднял Его из мёртвых. Он пожелал нам добра и сделал нас апостолами, чтобы люди среди народов могли поверить и слушаться. Это было ради Него".

Подробный анализ методологии всегда кажется безосновательно длинным и запутанным. Применять любую методологию, подобную предложенной, к каждому элементу перевода, является почти невыполнимой задачей. Тем не менее, даже краткое знакомство с подобным подходом наверняка убедит в его необходимости, поскольку с его помощью мы можем систематически обозначить проблемы и определять потенциальные решения их. Следует помнить, что в нашем случае мы намеренно выбрали очень трудные места и исходили из того, что язык, для которого мы готовили такой анализ, будет стремится выражать все процессы глаголами. Тем не менее, существуют языки, при работе с которыми переводчик сталкивается именно с этими проблемами, например, тарахумара, навайо и гуайиро, несмотря на то, что всё же подавляющее большинство языков представляют меньше трудностей подобного рода. Для последних можно использовать практические этапы данной методологии там, где в этом возникнет необходимость.